226 СТРЕЛКОВАЯ ДИВИЗИЯ (3 ФОРМИРОВАНИЯ )

НАШ ПУТЬ

От Курской дуги и под Прагой,
Закончен дивизии путь.
Дрались все солдаты с отвагой,
Врагу не давали вздохнуть.

В дожди, снегопады, бураны,
И в зной нестерпимый порой,
С боями прошли ветераны,
Бойцы двести двадцать шестой.

По кромке размытой дороги,
Шел строй утомленных солдат.
В походах натружены ноги,
Встречали немало преград.

Не розами путь был усеян,
По тернам наш шел человек.
И славной победой овеян,
Отчизну прославил навек.

Врагов громил на Украине,
И в Польше, и Чехии тож.
Наш натиск подобно лавине,
Бросало противника в дрожь.

Холмов безымянных немало
Осталось дорогой войны.
Так, без вести много пропало
Героев Советской страны.

Вот нашей дивизии знамя,
Сверкают в лучах ордена.
То в них загорается пламя,
То снова бушует война.

Мы к знамени взор обращаем
На нашем пути боевом.
С ним утро Победы встречали,
И мир утверждали при нем.

Иван Шаляпин — ветеран дивизии

226 СД (3Ф) была сформирована 22-31.07. в 1943 году из 42 ОСБР и 129 ОСБР. в Курской обл., с.Ефросимово, п.Манино.

42-я отдельная стрелковая бригада была сформирована в Барнауле осенью 1941 г. Командовал бригадой Герой Советского Союза полковник М.С. Батраков. Зимой 1941 г. 42-я бригада участвовала в боях за Москву, в 1942 г. сражалась на Северо-Западном фронте, принимала участие в Ста­линградской операции. Там 42-я бригада проявила беспримерное мужество и стойкость, сражаясь на самых ответственных рубежах обороны, и была награждена орденом Красного Знамени.

"Бригада Батракова представляла собой великолепный по боевым и чело­веческим качествам сплав солдат-сибиряков и североморских матросов. Эта часть уничтожила на подступах к Волге десятки фашистских танков, а каж­дый ее боец - не меньше трех гитлеровцев. С самого начала 42-я бригада зарекомендовала себя исключительно стойкой. Такой она и вошла в историю Сталинградской битвы", - такую высокую оценку боевым качествам 42-й отдельной Краснознаменной стрелковой бригады дал Маршал Советского Союза Н.И. Крылов.

В 1943 г. 42-я бригада была переформирована в 226 -ю стрелковую дивизию . Затем она получила название 226-й Глуховско-Киевской Краснознаменной ордена Суворова стрелковой дивизии. Прошла с боями путь от Курской дуги, Глухова до Киева и Праги. Награждена орденами Красного Знамени и Суворова.

17 декабря 1941 года на Урале начала формироваться 129 ОСБР.
Из книги "Рождение подвига " И.П.Жулина.
"В тот же день на стене дома ,отведенного для размещения политического отдела ,появился плакат:
" 17 декабря 1941 года.
Товарищ ! Запомни эту дату.Это день рождения твоей части.С ней ты пройдешь суровую школу войны,с ней ты освободишь свою землю от гитлеровской нечисти,вернешь жизнь ,счастье,свободу нашим матерям,женам,отцам и братьям,временно попавшим в фашистскую кабалу.Вперед, к победе ! Смерть немецким оккупантам !"

Согласно директиве Генштаба от 9 ноября 1942 года командующему войсками Воронежского фронта об усилении фронта 129-я стрелковая бригада:
" ... Выведена на доукомплектование с Западного фронта. Имеет личного состава 3514 человек, из них участников Отечественной войны - 1661 человек, обученных - 2064 человек, необученных - 115 человек, лошадей - 518, автомашин - 58, повозок - 183, и находится в пути 31 повозка. Вооружена. Боевую подготовку по 2-месячной программе начала с 22.09.1942 г.; проводит батальонные учения. В связи с неукомплектованностью и недостаточной сколоченностью бригада к боевым действиям не готова."
В состав Воронежского фронта согласно этой же директиве бригада должна была прибыть в следующие сроки: погрузка - 10.11, ст. Мичуринск, всего 5 эшелонов, темп - 3, выгрузка - ст. Анна (голова - 12.11, хвост - 13.11).
Зимой 1943 года 129-я стрелковая бригада принимала участие в Остогожско-Россошанской наступательной операции. Части бригады под командованием генерала И. И. Ладыгина, овладев селами Дивногорье и Криница, к исходу 17 января вышли к реке Тихая Сосна. Преследуя отходившие части 10-й венгерской дивизии, в ночь на 18 января заняли село Рыбное и к исходу дня пробились к восточной окраине Острогожска - Лушниковке.
Бригадой командовали:
Ладыгин И. И. (~1943), генерал
http://samsv.narod.ru// ·

Из памятки ветерану 226 Глуховско-Киевской Краснознаменной ордена Суворова ІІ степени стрелковой дивизии. Киев -1988 год.
БОЕВОЙ ПУТЬ
226-й Глуховско-Киевской Краснознаменной ордена Суворова II степени стрелковой дивизии

Август 1941 г. Суровая, тревожная пора. На запорожской земле формируется 226-я стрелковая дивизия, которой довелось сразу же вести тяжелые бои. Днепропетровск, Полтава, Харьков, р. Северный Донец, рейды по тылам противника, оборонительные бои на Сталинградском направлении... За мужество и героизм личного состава дивизия преобразовывается в 95-ю гвардейскую под командованием генерала А. В. Горбатова.
В июне 1943 г. Верховный Главнокомандующий подписал директиву о втором формировании 226-й стрелковой дивизии. В нее вошли. 42-я Краснознаменная и 129-я от¬дельные стрелковые бригады.
42-я отдельная бригада сформирована осенью 1941 г. в Барнауле. Командиром ее был Герой Советского Союза полковник М. С. Батраков. 5 декабря 1941 г. жители краевого центра Алтая торжественно проводили воинов на фронт. Сибиряки воевали на Московском оборонительном рубеже, у с. Дурниха, а затем в составе 3-й ударной армии через озеро Селигер вышли в район г. Холм и г. Новая Русса Новгородской области, где семь месяцев, с 9 января по 5 августа 1942 г. отважно дрались в тылу врага, громили немецко-фашистских оккупантов в «Демянском котле». Получив пополнение, в том числе батальон моряков Беломорской военной флотилии, бригада 3 сентября переправляется в сражающийся Сталинград, а 5-го занимает оборону на рубеже: балка Дубовая, высота 123,8, река Ца¬рица. В течение 24 суток она упорно защищает подступы к Мамаеву кургану и центру города.
Обескровленную в боях бригаду выводят за Волгу, пополняют людьми, боевой техникой и снова возвращают в Сталинград, где она ведет наступление на поселок Баррикады и освобождает его.
17 октября 1942 г., передав по приказу командующего 62-й армией генерала В. И. Чуйкова личный состав другим частям, обороняющим Сталинград, бригада отводится на доукомплектование в поселок Петровское Саратовской области.
Подвиг воинов бригады в Сталинградской битве отмечен орденом Красного Знамени.
Переформированная бригада по железной дороге следует до ст. Елец, а затем через Ливны, Фатеж сквозь февральскую пургу совершает марш до Льгова. Влившись в 60-ю армию, бригада продолжает наступление и освобождает ряд населенных пунктов. Заняв оборону на западном выступе Курской дуги, бригада «зарывается» в землю, строит укрепления, совершенствует боевую выучку.
17 декабря 1941 г. в старинной русской деревне Клиновая, Свердловской области началось формирование 129-й отдельной стрелковой бригады под командованием полковника И. И. Ладыгина. Одновременно шли учебные занятия. Представитель Государственного Комитета Обороны, Маршал Советского Союза К.Е. Ворошилов, проводивший смотр бригады, высоко оценил ее боевую подготовку.
1 мая 1942 г. железнодорожные составы с людьми и техникой тронулись в путь и 12 мая достигли разъезда у Волоколамска. Бригада поначалу находилась в резерве Ставки, в августе 1942 г. вошла в состав Западного фрон¬та. На ее долю выпали тяжелые бои в районе Ржева, Гжатска, Вязьмы. Первая схватка завершилась победой — освобождением села Кунилово. Бригада втянулась в за¬тяжные бои на Ржевском направлении, что сковывало си¬лы немцев и не позволяло перебросить их под Сталинград.
Из-за больших потерь бригада выводится в резерв Ставки, и годовщину со дня формирования встречает в г. Усмань на Воронежском направлении.
В ночь на 3 января 1943 г. бригада вместе с другими частями приступила к Острогожско-Россошанской наступательной операции и 20 января освободила г. Острогожск. Успешно выполняется другая задача — прорыв вражеских позиций западнее Воронежа, перерез путей отхода гитлеровцам и уничтожение их.
Бригада освобождает г. Тим, а 16 февраля 1943 г. входит в г. Курск, откуда, получив пополнение, ведет наступление на Льгов. Как и 42-я Краснознаменная, 129-я отдельная стрелковая бригада включается в 60-ю армию.
В упорных боях с 27 февраля по 3 марта 1943 г. Льгов был очищен от противника. Продолжая, несмотря на распутицу, наступление, бригада к 11 марта вышла на рубеж: Журавлевка, Переступино, Мошино и заняла там оборону.
Наступило лето. Бригада совершенствует в инженерном отношении свою оборону, получает пополнение и новую боевую технику. Идет усиленная боевая подготовка к предстоящим боям. Командный пункт бригады распола¬гался в лесу северо-восточнее с. Мухино. На должность командира бригады прибыл подполковник В. Я. Петренко, а новым начальником штаба стал майор В. Ф. Наумович. В ночь на 19 июня 1943 года бригада была выведена во второй эшелон.
Формирование дивизии проходило непосредственно на занимаемых бригадами оборонительных рубежах в районе ст. Мухино Хомутовского района Курской области.
226-я стрелковая дивизия приняла личный состав и ма¬териальную часть 42-й Краснознаменной и 129-й отдельных стрелковых бригад, из них формируются 985-й, и 987-й стрелковые полки, 730-й артиллерийский полк и специальные подразделения.

***

В конце декабря 1943 года в дивизию вошла 248-я от¬дельная Курсантская стрелковая бригада, сформированная в с. Занадворовка Приморского края в марте 1942 года из личного состава кадровых частей и курсантов военных училищ Дальневосточного фронта. Костяком среднего командого состава стали выпускники широкопрофильного военного училища г. Ворошилов-Уссурийский (Уссурийск).
15 июля 1942 г. после четырехмесячной боевой подготовки, бригаду погрузили в железнодорожные вагоны на ст. Шмаковка и направили на фронт по маршруту Хаба¬ровск — Новосибирск — Свердловск — Москва — Елец — Долгорукове. 29 июля 1942 г., достигнув станции назначения, воины сосредотачиваются у сел Озерки и Перекатовка.
В ночь на 1 августа бригада сменяет одну из дивизий 38-й армии и обороняет занятый рубеж, а с 11 августа ведет наступление на Землянск, Большую Ивантьевку, высоту 214,6 Воронежской области. Получив боевое крещение, бригада 19 августа выводится в резерв 38-й армии, а уже 1 сентября держит оборону в районе сел Озерки, Иванов¬ка, Хрущеве. 29 декабря она передислоцируется на Дон, где ведет бои на рубеже Ново-Животинное, Медовка, Большая Верейка. С 12 января 1943 г. бригада участвует в Острогожско-Россошанской наступательной операции и освобождает г. Воронеж. В конце января 1943 г. бригада входит в состав 60-й армии и участвует в разгроме окруженной группировки противника в районе Касторной, освобождении Курска, где 5 дней несет гарнизонную службу. В феврале 1943 г. вместе с другими частями 60-й армии ведет наступление на г. Льгов и отбивает беспрерывные контратаки противника в районе Коньшевки. В начале марта бригада перебазировалась в Рыльский район и до 12 августа 1943 г. занимает оборону на восточной окраине с. Капыстичи, затем переходит на новый оборонительный рубеж в Хомутовском районе.
26 августа 1943 г. вместе с левым, соседом — 226-й стрелковой дивизией — бригада переходит в наступление и освобождает с. Романовку, хутор Украинский и другие населенные пункты. После тяжелых боев за с. Карабутово Конотопского района бригаду выводят во второй эшелон 60-й армии.
Пополнив силы, бригада 22 сентября вступила в бой и захватила плацдарм на правом берегу р. Десны у г. Остра, после чего устремилась к Днепру и с ходу начала форси¬ровать его, используя подручные средства 1-й и 2-й от¬дельные стрелковые батальоны заняли Толокунскую Руд-ню, а 3-й и 4-й вели наступление на с. Толокунь. К 6 ок¬тября 1943 г. бригада в полном составе участвует в боях за расширение плацдарма, который протянулся по фронту на 6—8 км и в глубину на 7—8 км.
Весь октябрь бригада в непрерывных боях. 3 ноября 1943 г. после 40-минутной артиллерийской и авиационной подготовки курсанты прорывают оборону противника и вместе с другими частями 60-й армии продвигается на г. Малин, а с 18 ноября сдерживают контратаки гитлеров¬цев в районе Радомышль Житомирской области. В ходе упорных и кровопролитных боев враг был остановлен, а позднее отброшен.
По приказу командующего 60-й армией генерала И. Д. Черняховского 248-я отдельная Курсантская бригада была расформирована. Многие курсанты, отличившиеся в сражениях, получили офицерские звания и назначения на командные должности в соединения 60-й армии, а остальной личный состав был направлен на пополнение 226-й стрелковой дивизии. Бригадой командовали полковник И. А. Гусев, участник боев на озере Хасан, полковник Анисимов, майор Ткаченко, полковник С. П. Хотеев.

Командиром сформированной 226-й стрелковой дивизии был назначен подполковник Василий Яковлевич Петренко, начальником штаба майор Валентин Федорович Наумович.
С 5 июля по 26 августа 1943 г,. дивизия участвовала в оборонительных сражениях на Курской дуге,, а 26 августа в составе 60-й армии перешла в наступление и прорвала глубокоэшелонированную оборону противника юго-восточнее г. Севск, а в районе с. Богачевск вышла на территорию Украины и начала бои за ее освобождение. 30 августа 1943 г. при содействии 70-й гвардейской стрелковой дивизии она штурмом овладела г. Глухов Сумской области, за что приказом Верховного Главнокомандующего № 7 от 31 августа ей было присвоено почетное наименование «Глуховская».
В ходе наступательной операции на Левобережной Ук¬раине дивизия форсировала реки Сейм и Десну, освободила населенные пункты: Червоное, Слободку, Козловку, Тулиголово, Ленинское, Курень, Загоровку, Плиска, Круты, Козары, Селище, Остер и другие. Принимала самое активное участие в освобождении городов Конотоп, Бахмач, Нежин.
В ночь на 26 сентября дивизия на подручных средствах начала форсировать Днепр и на его правом берегу, в райо¬не с. Ясногородка Киевской области, заняла плацдарм, где более месяца упорно сражалась за его расширение. Осо¬бенно жестокие бои разгорелись за с. Ровы и удержание «Ровского коридора», с которого она потом перешла в наступление.
За мужество и героизм, проявленные при форсировании Днепра и удержание плацдарма на его правом берегу, 23 воинам дивизии Указом Президиума Верховного Совета СССР от 17 октября 1943 г. было присвоено высокое зва¬ние Героя Советского Союза. Среди награжденных был и первый командир дивизии полковник В.Я, Петренко, ныне генерал-лейтенант в отставке.
Много подвигов совершили бойцы и командиры в Киев¬ской наступательной операции, которая продолжалась с 3 по 17 ноября 1943 г,.Прорвав сильно укрепленную оборону противника в районе с. Ровы, дивизия продвинулась в юго-западном направлении и активно содействовала войскам 1-го Украинского фронта в освобождении столицы Украи¬ны г. Киева, за что ей приказом Верховного Главнокоман¬дующего № 37 от 6 ноября 1943 г. было присвоено почет¬ное наименование «Киевская».
В ходе Киевской наступательной операции были освобождены населенные пункты: Федоровка, Катюжанка, Феневичи, Блидча, Кухари, Тетерев, Головки, Любовичи, Малин, Чоповичи, Хотиновка, Стремигородок, с 17 ноября, в результате стремительного удара освобождает г. Коростень — крупный узел дорог и мощный опорный пункт обороны противника за что приказом Верховного Главно¬командующего № 44 от 18 ноября 1943 г. дивизия была представлена к ордену Красного Знамени.
С 18 по 28 ноября дивизия ведет упорные оборонительные бои с превосходящими силами врага (против двух моторизованных и одной пехотной дивизий) в г.Коростень. В боевой летописи соединения значится беспримерный под¬виг защитников «подземного гарнизона».
Бойцы, командиры и политработники штабных подраз¬делений 987-го и 989-го стрелковых полков оказались отрезанными от дивизии. Командование над ними приняли командир 989-го стрелкового полка майор П. Е. Белозеров и заместитель командира 987-го стрелкового полка по политчасти старший лейтенант, Герой Советского Союза М. И. Читалин. Вначале отбивались от наседавшего врага возле поликлиники, но силы были неравны, и воины вынуж¬дены были отойти в бомбоубежище на р. Уж в «подземную крепость». Несколько дней шел смертельный поединок. На множество ультиматумов и попыток овладеть «крепостью» смельчаки отвечали огнем. Без продовольствия, воды и медикаментов «подземный гарнизон» продолжал сражаться до последней гранаты и патрона. И только после того, как были израсходованы все боеприпасы, а защитники погибли или были тяжело ранены, фашисты смогли овладеть «крепостью».
Участвуя с 19 ноября по 21 декабря 1943 г. в Киевской оборонительной операции, соединение ведет тяжелые бои с танковыми и механизированными дивизиями противника в районе станции и поселка Чоповичи Житомирской области. Она перемалывает живую силу и технику врага, не дает ему прорваться к Днепру и вернуть Киев.
Отбив яростные контратаки, советские воины перешли в наступление. В Житомирско-Бердичевской наступатель¬ной операции, продолжавшейся с 22 декабря 1943 года по 14 января 1944 года, дивизия освободила населенные пункты: Каменный Брод, Новую Ворсовку, Червоноармейск, Рогачев, Барановку, Климентиевку, Еырпю, Берестянку, Дибровку, Цветоху, Плещин и др.
11 января 1944 года дивизия достигает реки Корчик, освобождает Берездов, Ромашов, а 15 января — г.. Славуту. Ведет ожесточенные бои за г. Изяслав и г. Шепетовку. 11 февраля 1944 года г. Шепетовка — крупный узел желез¬ных и шоссейных дорог—была освобождена. За активное участие в этой операции приказом Верховного Главноко¬мандующего № 73 от 11 февраля 1944 года дивизия была представлена к ордену Суворова II степени.
28 февраля 1944 года части дивизии форсируют реку Горынь, захватывают плацдарм на ее правом берегу и освобождают Гулевцы, Сосновку, Мокроволю и другие населенные пункты.
С 4 марта по 17 апреля 1944 года дивизия в составе 18-го гвардейского стрелкового корпуса участвует в Про-скуровско-Черновицкой наступательной операции. 4 марта после продолжительной артподготовки оборона противника была прорвана, освобождены Окопы, Украинка, Висков, Сосновочка, Гурщина, Теляхово, 5 марта — Белгородка, Теофиполь, 8-го Базалия, Антонины, 9-го — Заборов, 16-го — Волочиск, 20-го—Подволочиск, Наречное, Золот¬ники, 30-го — Монастыриска, Подгайцы.
С выходом на рубеж Подгайцы — Монастыриска дивизия заняла оборону на внешнем обводе окруженной группировки противника. Фронт растянулся на 30 километров, в то время, как дивизия лишь на 60 процентов была укомплектована людьми и боевой техникой. Перед воинами ставилась задача — не допустить прорыва противника к своим войскам, окруженным в районе Бучач — Каменец-Подольский и освободить их из «котла». В те апрельские дни бойцы и командиры 226-й отражали яростные атаки танковой и двух моторизованных дивизий противника.
Израсходовав все боеприпасы и понеся значительные потери, дивизия вынуждена была отойти на правый берег Днестра. Здесь под непрерывными бомбежками она не¬сколько дней сдерживала натиск гитлеровцев, не дав им возможности форсировать Днестр.
После пополнения личным составом и техникой (часть ее была переброшена самолетами), дивизия заняла оборо¬ну возле с. Коршев Коломыйского района Станиславской (Ивано-Франковской) области.
С 13 июля по 30 августа 1944 года дивизия в составе 11-го стрелкового корпуса 18-й армии участвовала в Львовско-Сандомирской наступательной операции. Для от¬влечения противника от направления главного удара на 13 июля проводит разведку боем, а 23-го прорывает глу¬бокоэшелонированную оборону противника и в этот же день освобождает Коршев, Черемхов, Голосков, Лесной Хлебичин, 24 июля — Гавриловку, 25-го — Парище, Не-звиско, Пнев и Надворную — крупный узел дорог и основ¬ную базу снабжения немецко-фашистских войск в Прикар¬патье, 26-го — Молодков, Бабче, Моркову, Солотвин, 27-го — Космач, Росильну, 28-го — Межгорье, Небылов, Перетинское, 29-го — Репное, Дубы, Князевку, Спас, 30-го — Выгоду, Новошин, Илемню. Принимает активное участие в освобождении г. Долины и выходит в предгорье
Карпат, перерезав дорогу в Венгрию через Вышковский перевал.
В начале августа 1944 года соединение всеми средствами сдерживает бешенный натиск врага. Особенно крово¬пролитными были бои в районе Долина — Выгода, прозванной солдатами «Долиной смерти» — так велики были здесь потери с обеих сторон. Но путь через перевал немецко-фашистским войскам был закрыт.
6 августа 1944 года 11-й стрелковый корпус (226-я, 237-я и 271-я стрелковые дивизии) вошел в подчинение вновь созданного 4-го Украинского фронта и совершает марш вдоль фронта через Долину, Болехов, Дрогобыч, Самбор, Санок, сосредотачивается в районе с. Лиски. В составе 1-й гвардейской армии дивизия активно участ¬вует в Восточно-Карпатской операции (8 сентября — 28 октября 1944 г.), ведет упорные бои в Карпатских горах. Преодолев Лубковский перевал и гору Ломница, освободив г. Турка, продвигается дальше. Ожесточенные бои разго¬релись в районе села Соболевцы и села Штырковцы, где воины отбивают непрерывные контратаки противника.
Во второй половине ноября 1944 года дивизия совершает марш через Побух, Турку, Ужгород и Ужовский перевал и выходит в Венгерскую низменность.
В ноябре — декабре 1944 года и январе — феврале 1945 года дивизия участвует в освобождении юго-восточных районов Словакии. Штурмует карпатские перевалы в Бескидах, освобождает Туржаны, Гуменне, Бардеев, Новы-Сонч, Живец, Радошицы, Суха, Бельско-Бялу и преодолевает Радошицкий перевал.
Героический путь дивизии пролег через горные перева¬лы Словакии и Польши до Одера. С апреля 1945 года она в составе 38-й армии участвует в боях за Моравскую Остраву и 30 апреля освобождает от гитлеровцев крупный промышленный центр и мощный опорный пункт противника — Моравскую Остраву.
В победном мае 1945 года участвует в Пражской насту¬пательной операции, выбивает гитлеровцев из г. Подштат и г. Линник и завершает поход 12 мая 1945 года в Чешских Бродах.
С августа 1944 года и до окончания войны дивизией командовал кавалер многих орденов, бывший командир Московской Пролетарской дивизии, генера-майор Николай Алексеевич Кропотин.
Много ярких и незабываемых подвигов совершили на полях сражений воины соединения. Тысячи из них удостоены высоких государственных наград, а 25-ти отважным солдатам, сержантам, офицерам, присвоено звание Героя Советского Союза. Дивизии 17 раз объявлялась благодар¬ность в приказах Верховного Главнокомандующего, 985-й, 987-й, 989-й стрелковые полки, 553-й отдельный саперный батальон и 329-й отдельный истребительный противотан¬ковый дивизион награждены орденами.
ЛИТЕРАТУРА
О 129-й отдельной стрелковой бригаде — Жулин И. П., «Боевой путь», 1942, Жулйн И. П. «Рождение подвига», 1970; о 42-й отдельной Краснознаменной стрелковой бригаде — Большаков В. Ф., «42-я Крас-; нознаменная», 1985.

Приказом Верховного Главнокомандующего личному
составу дивизии объявлена благодарность, а дивизии
присвоено почетное наименование:
«ГЛУХОВСКАЯ»— за успешное овладение г. Глухов Сумской области — приказ № 7 от 31 августа 1943 года.
«КИЕВСКАЯ» — за успешные боевые действия по осво¬бождению столицы Советской Украины г. Киева — приказ № 7 от 6 ноября 1943 года.
Приказом Верховного Главнокомандующего личному
составу дивизии объявлена благодарность, а дивизия
представлена к награждению орденом:
За овладение оперативно важным железнодорожным-узлом и крупным опорным пунктом обороны противника г..Коростень дивизия представлена к награждению орденом Красного Знамени, .так как ее подвиги отмечаются 3-й раз-. Приказ №44 от 18 ноября 1943 года.
За освобождение г. Шепетовки Хмельницкой области — крупного железнодорожного узла и важного опорного пункта обороны противника—дивизия представлена к награждению орденом «Суворова 2-й степени» — приказ № 73 от 11 февраля 1944 года.
Приказом Верховного Главнокомандующего за успешные
боевые действия личному составу дивизии
объявлена благодарность:
За активное участие в прорыве обороны противника на Житомирском направлении и отличные боевые действия личного состава дивизии — приказ № 52 от 30 декабря
1943 года.
За прорыв глубокоэшелонированной обороны противни¬ка и овладения населенными пунктами Изяслав, Базалия, Белгородка и другими — приказ № 79 от 5 марта 1944 года.,
За отражение упорных контратак противника в районе Тернополь — Проскуров и разгром контратакующих дивизий противника и успешный переход в наступление—приказ № 72 от 24 марта 1944 года.
За активное участие, в боях при освобождении г. Станислав (Ивано-Франковск), — приказ № 152 от 27 июля
1944 года.
За успешное преодоление Карпатских перевалов (Лубковского) —г приказ № 198 от 18 октября 1944 года.
За успешные боевые действия по овладению г. Гуменне в Чехословакии, прикйз №-211 от 26 ноября 1944 года.
За успешные наступательные действия в горнолесистой местности и активное содействие в овладении гг., Кошицы и Бардеев — приказ № 234 от 20 января 1945 года.
За успешные наступательные действия и активное уча¬стие в освобождении г. Бельска (Польша) — приказ № 275 от 12 февраля 1945 года.
За успешные наступательные действия и активное уча¬стие в овладении г. Опава (Тропаву) — важным узлом дорог и мощным опорным пунктом обороны противника — приказ № 341 от 23 апреля 1945 года.
За успешные боевые действия по освобождению г. Острава Моравская (Чехословакия) — крупного про¬мышленного центра и мощного опорного пункта обороны противника — приказ № 363 от 30 апреля 1945 года.
За активное участие в боевых действиях по овладению гг. Богумин, Фридтат, Скочув, Гадца, Белька, Битча — важными узлами дорог и сильно укрепленными опорными пунктами обороны противника в Западных Карпатах — приказ № 356 от 1 мая 1945 года.
За овладение г. Оломоуц — важным опорным пунктом обороны противника на р. Морава — приказ № 365 от 8 мая 1945 года.
За одержанную ПОБЕДУ в Великой Отечественной войне по разгрому фашистской Германии — приказ № 369 от 9 мая 1945 года.

ФРОНТЫ, АРМИИ, КОРПУСА, В СОСТАВ КОТОРЫХ ВХОДИЛА 226-я СТРЕЛКОВАЯ ДИВИЗИЯ

ФРОНТЫ

Центральный — с июля по 5 октября 1943 года, командующий фронтом генерал армии Рокоссовский К. К.
Воронежский — с 5 октября по 20 октября 1943 года, командующий фронтом генерал армии Ватутин Н. Ф.
1-й Украинский — с 20 октября по 6 августа 1944 года, командующий фронтом генерал армии Ватутин Н. Ф., маршал Советского Союза Жуков Г.К., маршал Советского Союза Конев И. С.
4-й Украинский — с 6 августа 1944 года по 15 мая 1945 года, командующий фронтом генерал армии Петров И. Е., генерал армии Еременко А.И.

АРМИИ
60-я — с июля 1943 года по март 1944 года, командующий армией генерал-лейтенант Черняховский И.Д.
18-я — с марта по сентябрь 1944 года, командующий армией генерал-полковник Леселидзе К. Н., генерал-лейтенант Журавлев Е. П., генерал-майор Гастилович А.И.
I-я гвардейская — с сентября 1944 года по март 1945 года, командующий армией генерал-полковник Гречко А. А.
38-я — с марта по май 1945 года, командующий армией генерал армии Москаленко К.С.

КОРПУСА

24-й стрелковый — с июля 1943 года по 19 декабря 1943 года, командир корпуса генерал-майор Кирюхин Н.И.
23-й стрелковый — с 19 декабря 1943 года по 25 февраля 1944 года, командир корпуса генерал-майор Чуваков Н.Е.
18-й гвардейский стрелковый — с февраля по май 1944 года, командир корпуса гвардии генерал-майор Афонин И.М.
11-й стрелковый — с мая 1944 года по май 1945 года, командир корпуса генерал-майор Замараев, генерал-майор Запорожченко М.И.

Из книги «Пам’ятники і пам’ятні місця Великої Вітчизняної війни на Коростенщині», 1993 год.

«… Освободивши Коростень, 226-я стрелковая дивизия заняла оборону на западной окраине города. 987-й стрелковый полк дивизии держал оборону от с.Пашины до Ковельского парка, 989-й стрелковый полк - от Ковельского парка до МТС, 987-й стрелковый полк – от МТС до Человского переезда. От Человского переезда и до села Красноселка держали оборону 112-я стрелковая дивизия и партизанский отряд им. Котовского, от села Пашины и до Михайловки – 143 стрелковая дивизия и партизанский отряд им. Суворова.
24 ноября в 6 часов утра после артиллерийского обстрела немецкие войска перешли в контрнаступление. На протяжении дня воины 989-го стрелкового полка отразили 8 вражеских атак в районе Ковельского парка и возле станции Коростень – Житомирская. Врагу не удалось прорвать оборону. Тогда гитлеровцы применили фланговые удары от станции Ушомир и села Кожуховка, через Пашины. Им удалось соединится в районе 2-й школы и кирпичного завода. 987-й и 989-й стрелковые полки оказались в окружении. Оборону в окруженном городе возглавил командир 989-й стрелкового полка майор П.Е.Белозеров, который получил приказ командующего 60-й армии генерал-лейтенанта И.Д. Черняховского защищать Коростень до последнего патрона, что бы дать возможность 6-й гвардейской стрелковой дивизии занять оборону на линии Немировка-Грозино- Хотиновка. И только ночью 28 ноября незначительной части 226-й стрелковой дивизии удалось выйти из окружения….

… Памятное место боев (ул. Семашко, 8).
Находится на территории городской больницы. Здесь с 24 по 29 ноября держал оборону блокирований немецкими войсками гарнизон воинов 226-й стрелковой дивизии под командованием командира 989-й стрелкового полка майор П.Е.Белозерова (около 200 человек - Прим.).Не смотря на перевес сил врага, бойцы дрались до последнего. После того, как был разрушен корпус больницы, остатки непокоренного гарнизона спустились в подземелье, где продолжали отбивать атаки врага. Гитлеровцы подорвали дверь запасного выхода, обстреляли подземелье и закидали его димовыми шашками. В живых осталось пять человек: П.Е.Белозеров, М.И.Читалин, И.М.Сименков, О.С.Грива, В.Е.Золотих. Все они тяжело раненые, сильно отравленные газом, попали в плен.»

По материалам музея г.Коростень остались живы: Петр Ефимович Белозеров, Михаил Иванович Читалин, Ольга Степановна Грива, Иван Маркович Сименков, Варвара Семеновна Гервасиева. Также в живых остался полковой доктор Василий Петрович Ярзуткин, тяжело раненный в бою, которого больше месяца прятала семья Аолковских села Пашины.

В фондах краеведческого музея г.Коростень хранятся воспоминания воинов 226 сд о ноябрских боях 1943 года.

Воспоминания начальника обозно-вещевого снабжения 989 стрелкового полка ст.лейтенанта Панкратова Михаила Антоновича.

«После прорыва обороны противника на Днепровском плацдарме и освобождения Киева дивизия устремилась на запад освобождая Киевскую область и вступила в Житомирскую область «освободила г.Малин и г.Коростень, который освободили 20 автоматчиков. При освобождении города было захвачено громадное количество трофеев, в том числе много боеприпасов и военного снаряжения, так как Коростень у противника был крупной базой снабжения.
Так как к этому времени в дивизии, после боев на плацдарме, осталось мало личного состава и боевой техники, командование дивизии приказало всему личному составу трех полков, их штабам и приданной штрафной роте, а также всем тылам войти в г.Коростень и занять оборону на его западной окраине. Штабы полков разместились в центре города, в подвалах жилых домов. Тылы 989 сп располагались в восточной части города. Никто ничего не подозревал, и не принимали должных мер к организации обороны, не только на переднем крае, но и на фланге с соседом слева.
Штаб дивизии и дивизионные тыла расположились вне города.
Противник воспользовался беспечностью нашего командования, подтянув крупные резервы танковых и пехотных дивизии и в ночное время, в разрыв между левым соседом, ввел крупные силы и по речке Уж отрезал город Коростень. 21 ноября 1943 г. рано утром танки и бронетранспортеры противника вошли в город, а пехота противника открыла огонь со всех видов оружия о восточной стороны города. Железнодорожный и пешеходный мост Коростень-Киев был захвачен противником. Все пути, для связи со штабом дивизии, были перекрыты. Тылы полка заняли оборону, но так как они были очень малочисленны не могли остановить натиск противника, и мы оставив свой участок обороны, пошли на соединение в центр города с оста¬льными подразделеньями полков и их штабами. Ведя оборону в тече¬нии дня нам ужалось собрать около 200 бойцов и офицеров из всех трех полков, штрафной роты и медсанбата. В их числе оказались зам. командира полка майор ГОРОХОВ, командир отдельной штрафной роты ст.лейтенант (фамилию которого не помню), начальник медсанбата капитан м/с Плотников, помощник командира 989 сп по тылу ст.лейтенант Лейбовин, начальник продовольственной службы полка ст.лейтенант (фамилию которого не помню), тут же был тяжело ра¬неный командир 985 сп, который не мог двигаться и просил пристрелить его. Мы его оставили в подвале жилого дома. Других командиров полков, начальников штабов и замполитов никого не было. Ходили слухи, что они были захвачены в подвале жилого дома, вход в который был перекрыт танком или бронетранспортером противника. Той же ночью весть личный состав, кто мог ходить и держать в руках оружие перешли в северную окраину города в частный сектор. На наше счастье у нас была действующая радиостанция и мы установили связь со штабом дивизии сообщили сложившуюся обстановку и попросили помощи. Командир дивизии обещал оказать помощь при подходе "коробочек" (танков). Оборону квартала мы держали целый день до 21-00. По улицам квартала ходили танки и бронетранспортеры противника и не давали нам возможности выйти из квартала, они подожгли крайние дома, которые освещали весь квартал. Около 21-30 подошла машина противника с громкоговорителем и передала ультиматум, что бы мы сложили оружие и сдались в плен, на размышление было дано один час, в противном случае мы будем все уничтожены. Тогда майор ГОРОХОВ собрал всех командиров и начальников на срочное совещание и спросил нас:"Что будем делать, товарищи?"
Я сказал "Надо выходить из окружения немедленно", взяв проводников из местных жителей которые прячутся по подвалам. Связи со штабом дивизии не было, так как кончилось питание для радиостанции. По цепи была передана команда, что выход из окружения назначен на 22-00. К этому времени были найдены проводники из местных жителей и собран весь личный состав, дома горели. Карт не было и по моему предложению мы пошли на северо-запад, где я в дневное время видел лес. К нашему счастье пошел ливневый дождь и начал тушить горящие дома. Мы воспользовались этим моментом, оставили обороняемый квартал и вышли на восточную окраину города. Попытались форсировать реку Уж, но были обстреляны плотным ружейно - пулеметным огнем. Было принято решение двигаться по тылам противника, уничтожая его мелкие группы и нарушая связь. Вышли на проволочное заграждение и вынуждены были остановиться. Что делать? Проверили, не поднапряжением ли заграждение, проделали проход, и мы оказались на аэродроме противника, об этом нам сообщил, наш проводник. Посоветовавшись с майором Гороховым и решили идти по аэродрому, так он не минирован и мы пройдем большое расстояние от города, а в случае нападем на охрану аэродрома и уничтожим ее гранатами. Мы натыкались на отдельные посты противника и уничтожали их гранатами. Примерно в 15 километрах от Коростеня нам пришлось форсировать небольшую речку, приток Ужа, который форсировали в брод, так как он был неглубок. Таким образом, мы оказались в тылу противника, послали вперед дозор, что бы не наткнутся на противника. Леса мы не достигли, но вышли на артиллерийские позиции противника, засыпали замки и ствол песком мы тихонько ушли.
Через некоторое время мы вышли к населенному пункту, в котором были расположены огневые позиции крупнокалиберных минометов, среди противника поднялась паника, которые стали выбегать из домов в одном белье и разбегается в разные стороны. Мы с майором Гороховым шли во главе колонны. Мы друг друга знали еще со дня формирования 129 отдельной стрелковой бригады. Служили в одном батальоне. Майор Горохов передал приказ не подымать шума, а пройти тихо и скрытно в темноте.
Когда мы удалились от населенного пункта, противник пришел в себя и открыл минометный огонь, но мы уже были далеко и мины рвались далеко от нас. Сколько было времени мы не знали, так как не было часов и спешили, что бы дойти до леса затемно ,но леса не было, а он остался севернее, а мы шли на северо-восток и не доходя до г.Овруч наткнулись на передовую противника, который нас осветил ракетами и обстрелял плотным пулеметным огнем. По команде майора Горохова "Гранаты к бою!"' Гранатами уничтожили огневые точки противника» перебежали через окопы и оказались на нейтральной полосе. Какие были у нас в то время потери, никто не знает, но в этом бою я получил две тяжелые раны, был ранен дважды в левую руку, кисть левой руки была разорвана разрывной пулей.
С трудом я смог выйти из окружения, истекая кровью. Так как в этом скоротечном бою никто никому не мог оказать помощь, каждый стремился скорее попасть к своим. Я вышел на отдельно стоящий домик и увидел женщину, которая оказалась начальником аптеки медсанбата, она мне наложила на руку жгут и скрылась. Я зашел в хату, в которой я пролежал до утра, истекая кровью. Утром вернулась хозяйка - хаты и сказала, что бы мы немедленно уходили, а в хате было несколько человек раненых, придут немцы или полицай сожгут хату и расстреляют нас. З этой хате мы пролежали до вечера. Помощи не было. Я хотел было застрелится, но не смог оттянуть затвор пистолета к тому же он был весь в песке и я его выбросил, взял полевую сумку, в которой были документы и облигации, и пошел дальше, на пути мне попался небольшой ручеек о мостиком для перехода. Я зашел в воду и напился, а затем пошел дальше. Прошел метров 500 увидел второй дом, а возле него сарай в который я зашел и снял плащпалатку и полевую сумку и спрятал их в сарае, и пошел в дом, в котором никого не было, а только стояли разграбленные ульи, в рамках которых еще осталось несколько кусков сот с медом. Так как я втечении трех дне ничего не ел, то я начал собирать эти куски сот и есть, что бы хоть немного утолить голод. В доме я увидел кровать с подушками и лег на нее, что бы умереть, мысленно простился с родными и детьми.
Когда на дворе начало темнеть я услышал, что кто-то вошел в дом, я затаил дыхание лежу и думаю, что пришел мне конец. Засветилcя карманный фонарик и я увидел серую солдатскую шинель, и я застонал. Солдат услышал стон и спросил: "Кто здесь?". Я сказал, что я старший лейтенант 989 сп 226 од тяжело ранен при выходе из окружения. Они меня спросили «Перевязан ли я?" Я им ответил, что нет. Они меня перевязали и взяли под руки и повели, но меня покинули силы и я не смог идти, тогда один из бойцов пошел в другой дом и привел еще одного бойца. Втроем они внесли меня в дом, в котором находилось боевое охранение. Они меня накормили, напоили горячим чаем и положили на печку, так как я был весь мокрый. Ночью приехала кухня чтобы накормить боевое охранение и командир боевого охранения положил меня на повозку кухни и отправил в тыл. Повар привез меня в какую-то деревню в занес в дом и сказал хозяевам, что бы меня утром отправили в мадсанбат. Утром я был отправлен в медсанбат, в котором я был перевязан и на машине отправлен в полевой госпиталь. Там меня сразу же положили на операционный стол и ампутировали кисть девой руки, так как уже начиналась гангрена.
На другой день всех тяжело раненых отправили в госпиталь г. Малин. Однажды госпиталь подвергся бомбежке и все раненые начали разбегаться, а кто не мог ходить, то те стремились уползти в лес. Мы с одним лейтенантом пошли по дороге на Киев. Нас догнала военная машина и привезла в госпиталь в Иванков от куда я был отправлен в г. Киев и дальше в г.Троицк
Челябинской области.»

Из фондов Коростенского городского краеведческого музея.

Из воспоминаний Ивана Симанкова.
Россия. Смоленщина, январь 1993 года.

Фамилия СИМАНКОВ
Имя Иван
Отчество Макарович
Дата рождения __.__.1921
Дата выбытия 24.11.1943
Название источника информации Книга памяти. Смоленская область. Починковский район

Фамилия Симанков
Имя Иван
Отчество Маркович
Дата рождения __.__.1921
Место рождения Смоленская обл., Стодолищенский р-н
Дата и место призыва Стодолищенский РВК, Смоленская обл., Стодолищенский р-н
Последнее место службы 226 сд
Воинское звание ст. лейтенант
Причина выбытия пропал без вести
Дата выбытия 24.11.1943
Источники информации ЦАМО

Фамилия Симанков
Имя Иван
Отчество Маркович
Воинское звание ст. лейтенант
Причина выбытия попал в плен (освобожден)
Название источника информации ЦАМО
Номер фонда источника информации 33
Номер описи источника информации 563783
Номер дела источника информации 41

« …. В течении короткого времени, т.е. 9 дней, дивизия прошла около 300 км, при этом освободив гор. Малин, село Чеповичи, форсировав реки Тетерев и Иршу и остановилась на ночь (на привал) в селе Мелени, что от Коростеня примерно 20-25 км.
Мелени, Мелени! Какая была спокойная ночь! Ни пулеметной очереди, ни единого снаряда. Казалось, - все помёркло в тишине. Вместе, со своими товарищами, танко-истребителями я спал на полу в украинской хате под крышей, в тепле, чего не испытывал на своем боевом пути. Такая тишина всегда бывает перед бурей, или ураганом.
На утро 15 ноября, плотно позавтракал, был дан приказ на марш, где к исходу дня ворваться в Коростень, освободить его от противника и на окраинах закрепиться занять оборону.
Утро было туманное с небольшой моросью. Подогнал снаряжение, и по привычке проверил боевую технику, наша дивизия взяла курс к намеченной цели. По пути следования нам не пришлось слушать воздушные бои и гул самолетов, т.к. этому не способствовала погода, мы не слыхали артиллерийской стрельбы и разрывов снаряд.
Все было тихо и спокойно, за исключением команды : «подтянись!».
Кто мог подумать, что этот путь для многих из нас будет последним. Многим уже не придется вернуться обратно в свои боевые части, а некоторым из нас вообще не придется увидать своих боевых товарищей, не придется встретить долгожданный День Победы, встретится со своими семьями, жёнами и детьми. Они, смертью Героя, лягут в землю Коростеня, в землю Украины.
К исходу дня, примерно в 16-00, наша 226-я Глуховско-Киевская стрелковая дивизия ворвалась в г. Коростень, но встретив упорное сопротивление заняла оборону. Из-за давности времени и уже пошатнувшейся памяти я сейчас не в силах вспомнить тех рубежей обороны. Но хорошо помню данный мне приказ: «ст.лейтенанту Симакову со своим подразделением выйти на танко-опасный рубеж, т.е. перекресток дорог, идущих на Киев, Житомир, Овруч и занять исходные позиции». Полностью приказ был выполнен 16 ноября.
И в старину говаривали, да и сейчас говорят такое изречение: «он родился в белой рубашке» - т.е. он везучий человек. Да, может быть и так.
В связи с этим, мне хотелось бы привести один эпизод, который со мной произошел 16 ноября при выполнении приказа, т.е. при расстановке противотанковых ружей на огневые точки. При перебежке от одного ружья к другому, рядом со мной 8-10 м падает крупного калибра снаряд и взрывается. Воздушной волной меня отбрасывает. Придя в себя я у видел; - на мне нет шапки, разбит бинокль, изрешечена шинель, осколком прошита голенища сапога и ни одного осколка в теле, ни одной капли крови.
В дальнейшем мне часто приходилось вспоминать и вспоминать этот момент и говорить: ну почему я не был убит? Почему остался жить? Зачем я родился?

4. «Подземный гарнизон».

Когда на смерть идут – поют,
а перед этим можно плакать.
Ведь самый страшный час в бою-
час ожидания атаки.

Семен Гудзенко.

С 16 на 17 ноября ночь прошла спокойно, только изредка в отдельных местах были слышны автоматные очереди. Рассвело. Усилился туман. Бронебойщики из вещевых мешков достали свой «НЗ», позавтракали. Стояла мертвая тишина, не предвещавшая никакой опасности. Но эта тишина оказалась ложной и обманчивой. Не берусь описывать, да и не знаю: а, чем же в эту ночь занимались дивизионная разведка, разведка всех трех полков нашей дивизии – это 985-го,987-го,989-го и 730-го артиллерийского полк? На этот вопрос я ответить не могу. Я и посей день остаюсь в полном недоумении, почему такое случилось? Я многое слыхал : одни говорили, что между полками отсутствовала связь и были открыты фланги, другие говорили, что между нашей дивизией и соседней 24-го стрелкового корпуса, которым командовал Герой Советского Союза генерал-майор Кирюхин Николай Иванович, третьи говорили о том, что в Коростене, как трофейная была обнаружена полная цистерна немецкого вина «шнапса», где солдаты и офицеры дивизии всю ночь с 16 на 17 гудели и кутили. …. Но это всё гипотезы. А где сущность не знаю.
Я немного забежал вперед, а теперь по существу происходившего, и по порядку.
Примерно к 3 часам дня по фронту надвигалось какое-то беспокойство, усиливалась пулеметно-ружейная стрельба, стали слышны орудийные выстрелы и разрывы снарядов.
- Вы слышите, ребята? – обратился к своим бронебойщикам. Что-то неладное происходит. Будьте внимательны и осторожны. Если таки – действуйте
В этот момент ко мне явился связной нашего 329-го отдельного истребительного противотанкового дивизиона ст сержант Борзаков Владимир Андреевич, бывший бронебойщик, командир отделения моего взвода и доложил:
-Товарищ ст.лейтенант, Вас вызывают срочно на командный пункт!
- Где командный пункт расположился? – спросил я его.
- Недалеко от городской больницы, близко от реки Уж в бомбоубежище, сказал он мне и добавил: что-то у нас не хорошее, товарищ старший лейтенант.
Предупредил командиров отделений своего взвода о моем уходе на КП дивизиона я ушел.
Разве можно было подумать, что я ушел от своих товарищей НАВСЕГДА?
Примерно в 16-30 я прибыл на командный пункт. Вошел в створку массивной железной двери. Моему взору и удивлению предстала жуткая картина – помещение битком полно народа. Здесь находились женщины, дети, старики и военные. При очень тусклом свете – не-то электрическим, не-то какого-то факела, мне показалось, что эти люди специально были загнаны в клетку, освещенные туманным мраком. Глаза выедала скопившаяся углекислота, ощущалась горечь в носу, во рту. Женщины стонали, дети кричали и плакали, прося пить. Видя тяжелое положение людей, несколько дюжих солдат мгновенно сняли две створки с петель массивной железной двери. Люди, почуяв волну свежего воздуха, рынулись к двери и стали выходить, толкая друг друга из стороны в сторону. Порядка сотни человек, в том числе и военных, вышли из помещения. В помещении осталось не более полсотни человек, и только военной форме. Здесь я встретил заместителя нашего дивизиона по строевой части капитана Грищенкова Николая Степановича. Это-человек лет 28, небольшого роста, рябой, с хорошей военной выправкой. Он мне и говорит: Ваня !- мы окружены. От этих слов я был шокирован, я не знал, что мне делать и какое решение принять. И я его принял, сказал капитану:»Я ушел в свое подразделение.»
Я вышел из убежища и направился по направлению в свое подразделение, но тщетно.
В 150-200 м я увидел перед собой группу немецких автоматчиов, выпускающих автоматные очереди, несущихся в направлении городской больницы. Как ошпаренный кипятком, я вернулся обратно Грищенкову. Через 2-3 минуты я увидел группу военных, в основном офицерский состав, которые в поспешном порядке заходили в убежище, неся с собой боевое снаряжение, в том числе две рации. Среди них выделялся один майор, чернявый на вид, лет 28-29. Сюда вошел со своим штабом майор Белозеров Петр Ефимович, командир 989 стрелкового полка 226 Глуховско-Киевской Краснознаменной ордена Суворова 2-й степени стрелковой дивизии 60 армии.
С ним вошли две девушки в военной форме, а также вошла собака-овчарка. Майор прошел среди людей, осмотрел отсеки и остановился. На лице его была явная тревога и озабоченность. После небольшой паузы, с хладнокровием он сказал:»Всем гражданским прошу покинуть помещение, а военные могут остаться. Здесь располагается штаб полка. – Сявзисты! – немедленно развернуть рацию и связаться с №1», - дал команду майор. Из помещения вышло около 20 человек и на месте осталось не более 25 человек, в том числе и я с капитаном Грищенковым Н.С..
Возвращаясь к прошлому, в июле 1985 года я получил письмо от своего бывшего солдата-бронебойщика Борзакова В.А., который мне сообщил, что командир нашего 329 ОИПД майор Сенченко И.А. со своим штабом, куда попал и я (т.е.Борзаков), вместе со штабом дивизии с боями вышли из окружения и заняли оборону на хуторе «Комунна» В окружении остался со своей батареей командир батареи Логинов, а также Капитан Грищенков.
В 1975 году, через 32 года, я имел счастье поехать в гор. Свердловск к своему бывшему командиру отделения моего взвода бронебойщиков Власову Аркадию Федоровичу, который мне рассказал, что весь мой взвод был пленен 17 ноября 1943 года. Я выдел, говорил он, как бойцов и командиров нашей дивизии небольшими группами в 30-50 человек вели под конвоем немецкие солдаты. Дивизия понесла большие потери.
Прошу прощения, что я отвлекся от основного повествования. Итак….
В помещение, где мы находимся, как взбешенный вскочил солдат и крикнул: «Немцы! Вокруг немцы!...»
Все мы были шокированы, как остолбеневшие смотрели друг на друга, и я ощутил какую-то тоску и беспредельную тревогу за будущее… Не ужели я, прошедший огромные нагрузки и длинные вёрсты лихолетья войны, потерял все надежды снова восстановить как прежде, снова вернутся и стать в строй? Да, этому был поставлен шлагбаум. Часы показывали время 20-00. С этого рокового часа мы были в блокаде. Придя в себя, мы , в первую очередь, плотно закрыли на завалы входную массивную дверь.
Работавший на рации связист беспрерывно вызывал какой-то номер, называя свой, но ответа не получал.
-Не прерывно и ежеминутно держать связь и вызывать! – приказал майор.
Позывных не было. По всей видимости и там, на «большой земле» шла сумятица и неразбериха. Наступила зловещая тишина.
И, вдруг, тишину нарушили стуки в дверь и автоматные очереди. Мы услышали уже знакомую нам в былых походах немецкую речь, похожую на собачий лай: «Рус!.. Открывай! – еще сильнее забарабанили стуки. Рус!..Рус!..
Первая ночь прошла в нервозности и трепете. С каждым часом накалялись нервы, не хотелось ни спать, ни есть. Чего-то ждали.
И, вот, уже под утро, нас осенила радостная весть – на связи был штаб нашей дивизии. К рации молнией подскочил майор Белозеров и начал говорить: «я девятка … я девятка …прошу подкрепления….. район поликлиника…. боеприпасы имею… высылайте помощь…» В ответ последовало : «готовым подкрепление … ждите …. держитесь…».
В 9-00, 18 ноября, Белозеров понятно и строго сказал. Будем тверды и решительны К нам будет выслана помощь, и у нас кое-что есть – гранаты, автоматы, пистолеты. Будем же стойки, товарищи!
В наших сердцах и мыслях затеплилась надежда и уверенность, что мы не одиноки, нам окажут помощь, за нами наши люди, наша земля.
За дверью нашей «крепости» была слышна немецкая речь на ломаном русском языке: «Рус зольдат! Выходи, здавайсь, не бойся нас! Мы все хорошь немецьки зольдат…»
К двери подошел ст.лейтенант, среднего роста, худощавый с тонким и удлиненным носом и отведил: - Русский солдат не сдается. Он предпочитает достойно умирать… Понятно?. Эти слова сказал Герой Советского Союза, комиссар батальона 989 стр. полка, ст.лейтенант Читалин Михаил Иванович.
-Ах, рус, рус… Мы посмотрим, как вы не сдавайсь… Мы посмотрим и вы посмотрель…
Я подошел к Грищенкову Н.С., потому, как он для меня был сейчас самым близким и родным человеком, с которым вместе прошли от Курской дуги и до Коростеня и тихо ему сказал: ты видишь, Николай Степанович, какие среди нас люди? Из нас у каждого , кто здесь находился, на груди сияли ордена и медали. У Белозерова – два ордена «Красного Знамени», орден Александра Невского; у Читалина и Грищенкова – по одному ордену «Красного Знамени», а у меня – медаль «За Отвагу» и медаль «за оборону Сталинграда».
Я не мог предположить, что среди нас отважных и храбрых, есть трусы и предатели, которые тихо и не заметно выйдут к немцам и расскажут им: кто же так стойко и мужественно сражается, кто дает отпор превосходящим силам противника, кто они? Они расскажут немцам о каждом из нас.
Наступили вторые сутки. Стала ощущаться усталость, требовалась пища и вода. Это для нас было второстепенным, ибо у нас имелся небольшой запас хлеба и консервов.
Белозеров не отходил от рации и всё время требуя помощи, тогда как немцы требовали нашей сдачи и выхода на улицу. Обстановка с каждым часом накалялась все сильней и сильней, переходящая из угроз в затишье, из затишья в угрозы. Так прошли и вторые сутки…
Наступили третьи сутки.

Наконец, 19 ноября, уже примерно в 22 часа, по рации приняли весть, что к нам на помощь утром будет пробиваться одна танковая рота с двумя ротами автоматчиков в сопровождении артиллерии. Настроение поднималось. Мы рассчитывали, что 20 ноября, примерно, к 13 часам подойдет помощь. Все было рассчитано заранее и каждому дана определенная задача по ведению боя. Наступило утро 20 ноября. Нервы сжимались как пружины, ждали рокового часа вступить в схватку с врагом.
И вот уже 13 часов, а помощи так и нет.
-Вызывайте «большую землю», - приказал Белозеров.
На наш вызов ответа не последовало, но зато последовал категорический ультиматум:»сдавайтесь! Вам срок один час. Мы взорвем вас!...»
От нас ответа не последовало. Было решено: имевшее у нас имущество и боеприпасы перенести во второй отсек подземелья и перейти самым.
Началось ощущение спертого воздуха и жажда к воде, ведь как-никак, а четвертые сутки в осаде. В коридоре, по левую сторону у стены стояла огромных размеров железная емкость, от которой в бетонную стену входили две трубы. Мы думали, что там есть вода, но она булла пуста. Тем временем, ультиматум пришел к концу. Было слышно, как нам сказали: «Мы вас взрываем, рус!....»
Не прошло и нескольких минут, как в третьем отсеке раздался взрыв. Это взорвалась ручная граната, брошенная к нам через потолочный люк. Запахло тротиловым дымом.
В срочном порядке, по приказу Белозерова, из второго отсека в третий, самый дальний, были перенесены рации боеприпасы. Мы полагали, что не далек тот час, когда немцы прибегнут к взрыву входной двери и первого отсека.
Чувствовалось, что у немцев не было никакой паники и беспокойства о том, что со стороны войск нашей дивизии создавалась угроза их войскам. У нас, в подземелье, еще теплилась какая-то надежда о приходе помощи, но и вкрадывалось сомнение, что обещание командованием дивизии - это только обещание.
Над нами, с каждым часом сгущались черные грозовые тучи, которые готовы будут опустить на нас ураган, смерч и огненные стрелы.
К исходу четвертых суток мы стали понимать, что не дождаться помощи, ибо позывных с «большой земли» не поступало. Нужно ожидать смертельную схватку.
Караульную службу несли поочередно, остальные спали. Мучила жажда пить. На рассвете 22 ноября нас потряс огромнейшей силы взрыв. Была сорвана и повалена в нашу сторону массивная железная дверь, бетонная стена лежала грудами осколков разной величины. Значительно была разрушена стена первого отсека.
-В атаку!- скомандовал Белозеров. Вооружившись автоматами, пистолетами и ручными гранатами, мы рванулись вперед, повторяя: ах, гады. Живьем не возьмете!,,, и с криком «Ура!» открыли автоматный огонь и метанием гранат. Произошло не вероятное: немцы, увидев нас в большом количестве, стремительно побежали в низ к ручью и скрылись. Мы оказались на входной в убежище площадке, где догорал костер ночного караула, как вдруг на нас, сверху убежища посыпались автоматные очереди. Справа от нас бежала вторая группа немецких автоматчиков, поливая нас шквалом пуль. Силы были не равные, и мы снова ушли в свое подземелье, в третий отсек, отсек дальнейших страданий и мук. Наш первый бой обошелся без жертв, за исключением легкими ранениями двух наших товарищей.
Мы оказались в затруднительном положении, но пока не в безнадежном. Еще в наших мыслях витала помощь, мы на нее надеялись. Была принята еще одна попытка связаться с командованием. Связь снова заработала, были получены слова: подержитесь немного … подержитесь. Мы им передали: нас взрывают, срочно просим помощи!! (прим- так в воспоминаниях - А.М.)
Немцы, придя в себя после нашей атаки, видимо подумали, что здесь нас очень много и хорошо вооружены, их надо брать не в лоб, а измором. Так они и поступили.
Наступали пятые сутки.
В эту ночь при полной темноте нас покинула и ушла к немцам группа в 13 человек. Ушли те, которых называют трусами и предателями, ушли не стойкие и слабохарактерные. Это они рассказали немцам, что там остались в основном офицеры – от лейтенанта и до майора. Это они рассказали, что там находятся: один командир полка, один Герой Советского Союза, а также офицеры, пришедшие сюда от стен Сталинграда. Немцы узнали, что перед ними стоит и сражается «гарнизон в 12 человек», стойких и непокорных. Вот они, эти люди» - Петр Белозеров, Михаил Читалин, Иван Симанков, Николай Грищенков, Ходас(имя не знаю), Варя Золотых, Аня Звонарева, остальных 5 человек, - фамилий не знаю.
К нам в подземелье доходили волны прохладного воздуха, слегка пахнущего дымом от костра. Это немецкий караул поддерживал костер для своего обогрева. Как их глубокой ямы к нам доносился немецкий говор. Чувствовалось что там на улице стояла сырая погода.
Нашли мысли были к «большой земле». Каждый из нас думал о своих боевых товарищах, как они там, а может им хуже, чем нам? Меня не покидала мысль: а что с моими ребятами бронебойщиками? Может они разрозненно, по одному, по два скрываются от фашистов в подвалах, в ямах? А может они идут в общей колонне с другими бойцами нашей дивизии по прицелом автоматов куда-то в неизведанную даль? Мысли,,,мысли..
Томила и не давала покоя жажда пить, которая усиливалась с каждым часом. Наступил рассвет. Все было тихо, подобно гробовой тишине.
И вдруг, на чисто русском языке через рупор мы услишали6 «руссеые офицеры! Немецкое командование обращается к вам и требует – выйти и сдаться. Мы обещаем вам жизнь. В случае неповиновения нам, мы всех вас взорвем и уничтожим. Господин Белозеров! Господин Герой и все офицеры! – продолжал громко говорить диктор, - выходите и сдавайтесь. Не ждите помощи от своих, ваша дивизия полностью нами пленена. Ваше упрямство – это ваша смерть. Даем подумать один час. Вы слышите? – о-о-дин час!» Речь прекратилась.
Услышав всё это, Петр Ефимович, тихим и спокойным голосом сказал – не бывать этому. Будем стоять насмерть.
- Какое ваше мнение, товарищи? – задал вопрос Белозеров. В один голос ответили: Будем стоять насмерть. ….

…..Мы услышали, как с грохотом в наш 3-й отсек на цементный пол, упал предмет издающий шипение и извергающий ядовитый, густой желтый дым. Это была дымовая шашка. Мне первому пришлось вступить в единоборство с коварным предметом . Схватив ее руками и выбросив в коридор, я почувствовал боль. Были обожжены пальцы и ладони. Помещение наполнилось дымом. У нас начался кашель и слезоточение.
Через люк были слышны насмешливые слова: «Гут, гут офицер! Гут!»
Мне было больно смотреть на двух девушек, которые по року злой судьбы оказались среди нас и вместе с нами разделяли общее наше страдание.
Кашель вызывал рвоту и тошноту. Усиливалась жажда к глотку воды.
К исходу дня дым ста редеть, организму стало легче. Не покидала мысль: - вот, вот прорвутся наши и окажут помощь. Помощь не приходила. Она и не придёт.
На поверхности нашего подземелья, возле люка, из микрофона лилась печальная музыка. Немцы транслировали произведения немецкого композитора Вагнера. Её включали и проигрывали с небольшими перерывами. Так продолжалось до глубокой ночи.

Наступили шестые сутки.

……К нам была брошена граната. Её оглушительный взрыв, её смертоносные осколки причинили нам еще больше страданий. В живот был ранен Белозеров, в плечо и голову был ранен Читалин, были ранены и другие. В терпком и горьком тротиловом дыму, мы, друг другу делали перевязки. Положение становилось критическим.
Через рупор мы услышали ломанную русскую речь: «Рус официер! Здавайс!... Без польза вы делай!.. Все вы капут!...»
- Нет, проклятие фашисты, не дождетесь нашей сдачи! – громко в ответ крикнул Читалин. После этого разговора мы опять услышали немецкие марши и музыку, продолжавшуюся до глубокой ночи.

Наступили седьмые сутки, самые трудные и невыносимые.

Все раненные товарищи тихо стонали. Некоторые спали. Не спал караул.
- Какой остался у нас боекомплект? – спросил Белозеров у рядом сидящего с ним лейтенанта.
- Осталось: два полных диска к ППШ и две гранаты, ответил лейтенант.
- Мало, совсем мало…- ответил Белозеров. Сегодня мы пойдем в атаку, сказал он. Попытаемся.
В эту ночь немцы решили окончательно с нами покончить, т.е. уничтожить.
Под покровом ночи они прикатили и установили свою пушку, подобно нашей сорокопятки.
В эту же ночь под второй отсек была заложена взрывчатка.
В эту ночь и нам не спалось. Предчувствие подсказывало, что сегодня будет недоброе….
Утрело. Стало светать. Наступил рассвет.
Нам хорошо было видно, как ствол пушки был направлен на нас. Значит, оценили мы, по нас будет стрелять и мы должны держаться ближе к внутренней стене отсека.
Нервы накалялись. Мышцы сжимались – точно пружина. Силы слабели.
11 часов дня. К нам в отсек, был произведен первый выстрел. Осколки от снаряда разлетелись во все стороны подземелья, в том числе и в наш отсек, но никто не был ранен.
Через несколько минут в отсек была брошена вторая дымовая шашка. Начались страшные муки. Открылся кровавый кашель, дым выедал глаза уже высохшие без влаги.
Капитану Ходасу с трудом удалось в одном дыму отыскать шашку и выбросить ее далеко к выходу на обломки кирпича и бетона разрушенной стены.
В 14 часов немцы произвели второй выстрел, за ним последовал и третий. В эти роковые разрывы вторично был ранен в ноги наш дорогой командир Петр Ефимович Белозеров, были ранены еще два офицера и Варя Золотых. Редел наш «гарнизон». От разрывов заложило уши, гудело в голове, выкалывало в виски. Медицинской помощи – никакой, нет медикаментов.
Наступил кризис. Что делать ? Что предпринять?
Было решено: собраться в один круг, в один кулак и предпринять последнее решение.
Первым высказался Герой Советского Союза Читалин Михаил Иванович. «Товарищи! Мы все коммунисты. Давайте все вместе споем «Интернационал» и оставшимися двумя гранатами убъем себя. Мы выполнили солдатский долг».
На цементном ролу лежал ранений и смертельно усталый Петр Ефимович. Превозмогая боль, он хотел подняться, но этого не получилось, ему помогли подняться только на локоть руки и он сказал пророческие слова, которые запали в моей памяти до последних дней моей жизни. Он сказал: «Дорогие мои друзья! Я против самоубийства. Неужели должны даром пропасть наши муки и страдания, которые мы здесь испытываем и переживаем? И кто из нас останется жить дальше, он пригодится своей Родине. Мы пойдем в последнюю атаку».
К последней атаке были готовы все, как один. Были распределены последние оставшиеся боеприпасы. Мне досталась граната.
Время показывало 15 часов. Наступила мертвая тишина, предвещавшая смерть.
И, вдруг, - раздается большой силы взрыв, рухнула стена. Дробилось все в осколки, с потолка сваливались осколки бетона. Поднятая пыль смешалась с тротиловым дымом. Наступила темень и мрак. Пахло ядовитой гарью. Все оглушены. В предсмертных судоргах, по осколкам и глыбам битого кирпича и бетона, с криком «Ура» рынулись вперед на врага бросая гранаты, выпуская из автомата свинцовый дождь. В свою очередь, навстречу нам посыпались немецкие автоматные очереди, которые насмерьб скосили некоторых наших товарыщей.
На площадке, против нашего подземелья, в растоптанную и разжиженную дождями грязь падали мои товарищи. Пал и я, и была ощутима щеками упоительная прохладная влага. Я вдыхал в свои наполненные дымом и гарью легкие – воздух. Так что же, мы сдались в плен?
Нет! И еще раз – нет! Мы вышли для того, чтобы после длительного ада, перенесших так много мук и страданий вдохнуть чистым воздухом и выпить солдатскую кружку чистой украинской воды и умереть

Конец.
Иван Симанков.
Инвалид отечественной войны 2-й гр.

ПЕРВЫЙ БОЙ 376-й СТРЕЛКОВОЙ ДИВИЗИИ
"Сов. секретно. Члену Государственного Комитета Обороны Союза ССР товарищу Маленкову Георгию Максимилиановичу от начальника Особого Отдела НКВД Волховского фронта майора госбезопасности Мельникова.

59 армия в составе 366,372,374 и 382-й стрелковых дивизий формировалась в СибВО. Окончательное её укомплектование и оснащение должно было закончиться в пути и при подходе к фронту. Оперативные перевозки войск с места формирования армии были спланированы так, что все тыловые органы, питающие армию, отправлялись последними эшелонами. В силу чего основные войсковые соединения армии прибыли на фронт значительно раньше своих тылов. Таким образом, основные соединения оторвались от баз снабжения. В результате неправильная планировка перевозок привела к тому, что в частях армии стал остро ощущаться недостаток продовольствия, фуража, отсутствовали боеприпасы и в некоторых материальная часть...

Создавшееся тяжёлое положение на правом фланге 52-й армии требовало немедленного подкрепления. С целью выправления положения на фронте 372-я и

376-я стрелковые дивизии были приданы 52-й армии. 31 декабря 1941г. указанные дивизии, совершив марш без отдыха, вооружения, транспорта, продовольствия, фуража и обмундирования, под Грузино были брошены в бой на сильные укрепления немцев с винтовками.

В первый день боя 376-я сд имела 150 человек обмороженных. 1252-й сп 376-й сд первым по армии вступил в бой голодным, без средств усиления, в результате чего потерял 80% всего личного состава. 49-й отдельный лыжный батальон в первый день боя потерял всё командование и 115 человек бойцов. 1250-й сп потерял командира полка Гушкевич, комиссара Смирнова и ответственного секретаря партбюро Антоненко.

Боевой операцией указанных дивизий руководили командующий 52-й армии генерал - майор Клыков и начальник штаба полковник Рождественский. Командующему 59-й армии генерал-майору Галанину и члену Военного Совета корпусному комиссару Диброва хорошо было известно о необеспечении войск всеми видами довольствия, несмотря на это дивизии одна за другой бросались в бой по своим трупам неподготовленными, обмороженными и голодными.

В результате в течение декабря 1941г. и января 1942г. армия потеряла 40958 человек личного состава; несмотря на значительные потери в живой силе, требуемых успехов в боевых операциях не имела...

Начальник Особого Отдела НКВД Волховского фронта майор госбезопасности Мельников.11 марта 42г. Действующая армия."
http://www.historichka.ru/works/vov/5.html

НЕМЕЦКАЯ ЛИСТОВКА ,ОБРАЩЕНИЕ НЕМЦЕВ К БОЙЦАМ 376 СД 1248 СП,1250 СП,1252 СП

497-й  гаубичный   артиллерийский   полк  формировался в старинном селе Карачарово близ Мурома.